Легонько дергаю струну стоящей в углу гитары. Палец проходит сквозь неё не встретив преграды. Тихонько вздыхаю, пытаясь усмирить скачущие мысли и заставить себя думать только о нежном соприкосновении моей неосязаемой плоти с «сухой» на ощупь, натянутой вдоль грифа нитью нержавеющей стали. В ночной тишине раздаётся не очень-то мелодичный лязгающий звук.
Почти мгновенно комнату озаряет желтоватый свет ночника, я с усмешкой наблюдаю за ошарашенным обитателем комнаты, который восседает на кровати, нервно натягивая на себя одеяло. После того, как его глаза адаптировались к свету, и он убедился, что кроме него в комнате нет других видимых существ, он почти что успокаивается. Однако он всё же пытается нашарить ногами тапочки и встаёт с постели. Подходит к гитаре, окидывает её испытывающим взглядом, зачем-то трогает гриф. Его рука при этом проходит через мою грудную клетку. Не самое приятное ощущение, смею заметить. Хотя дело скорее в психологическом аспекте. Всё же я не до конца свыкся со своей ролью представителя эктоплазматической формы жизни.
Мой старый знакомый меж тем снова выключает свет и ворочается, пытаясь поудобней устроиться в постели. Ему немного мешает тихий шорох, который издает передвигаемый мною по столу лист бумаги. Через пару секунд он снова включает свет и окидывает комнату осоловелым взглядом. Судя по всему, выключать свет он не более намерен. Что-то бормочет про себя и берёт книгу с тумбочки, стоящей возле кровати. Ну, вот так бы и сразу. Сажусь рядом с ним, читаю через плечо. Чтиво, прямо-таки скажем, не очень мне по вкусу, но в моём положении особо выбирать не приходится. Примерно через сотню разрушенных космических кораблей, десяток аннигилированных планет и миллионы бластерных выстрелов мой напарник перестаёт справляться с возложенными на него обязанностями и начинает засыпать с книгой в руке.
Остатки совести борются с логичным желанием снова вырвать мою жертву из объятий Морфея, и, к сожалению, одерживают победу. Прохожу сквозь запертую дверь комнаты и отправляюсь на кухню. Ловлю себя на том, что снова зачем-то переставляю ноги, хотя и парю в нескольких сантиметрах над полом. Привычка – вторая натура.
Но зато курить бросил. Хотя, казалось бы, теперь можно смело пренебрегать заветами Минздрава. Вот только сигарет для приведений пока ещё не производят… Ну, а так у нас довольно-таки развитая община. Большинство моих собратьев давным-давно живут практически полноценной жизнью в своём собственном измерении, а с представителями Homo Sapiens предпочитают не пересекаться. У нас там всякие кружки по интересам, клубы любителей пофилософствовать об аспектах загробной жизни, даже институт брака есть. Для тех, кто не наигрался в семейные отношения в предыдущем своём «телесном» воплощении, следует полагать. Время от времени у нас появляются новые лица, время от времени «старички» куда-то исчезают. Это в порядке вещей. Считается, что они отправились дальше колесить по кругу Сансары, ну а что происходит на самом деле достоверно неизвестно.
Мне с ними пока ещё не интересно, говорят, первые триста лет всегда так. Молодняк всё вьется возле людей, смотрит с ними фильмы в кинотеатрах, отрывается на концертах любимых групп, путешествует, книги вот читает. Воздействовать на физический мир мы вроде как можем, но для этого нужно прилагать огромные усилия. Хотя тут всё индивидуально. Ходит легенда об одной дамочке, которая после своего перехода на качественно иной уровень существования всё никак не могла забыть свою семью, сидела в своей старой квартире, посуду мыла пока никого не было дома, цветы поливала.
А я вот лично тарелку поднять не могу. Даже от листания страниц книги довольно быстро устаю и долгое время не могу делать ровным счетом ничего. Парю в воздухе, созерцая стену напротив. Развлечение, прямо скажем, так себе. Вот и приходится пользоваться чужими услугами…
Откидывая грустные мысли подхожу к окну кухни, любуюсь почти что полной луной. На секунду возникает мысль пройти сквозь стекло и полетать над улицей, но что-то меня останавливает. Видимо, остались дурные воспоминания о том моём триумфального выхода из окна, который и стал причиной нынешнего состояния. Надо бы слетать, посмотреть как там дела у родных. Но только не сегодня. И не завтра. Лучше в следующем месяце. В общем – обязательно слетаю…
За окном начинает светать. Растворяюсь в первых лучах заката, день - не моя стихия. Следующей ночью я материализуюсь на этом же месте. Эх, поскорее бы. Порой я задумываюсь, стоило ли так громко хлопать дверью в попытке навсегда сбежать от общества людей только для того, чтобы сейчас считать минуты до следующей возможности снова побыть среди них.
Почти мгновенно комнату озаряет желтоватый свет ночника, я с усмешкой наблюдаю за ошарашенным обитателем комнаты, который восседает на кровати, нервно натягивая на себя одеяло. После того, как его глаза адаптировались к свету, и он убедился, что кроме него в комнате нет других видимых существ, он почти что успокаивается. Однако он всё же пытается нашарить ногами тапочки и встаёт с постели. Подходит к гитаре, окидывает её испытывающим взглядом, зачем-то трогает гриф. Его рука при этом проходит через мою грудную клетку. Не самое приятное ощущение, смею заметить. Хотя дело скорее в психологическом аспекте. Всё же я не до конца свыкся со своей ролью представителя эктоплазматической формы жизни.
Мой старый знакомый меж тем снова выключает свет и ворочается, пытаясь поудобней устроиться в постели. Ему немного мешает тихий шорох, который издает передвигаемый мною по столу лист бумаги. Через пару секунд он снова включает свет и окидывает комнату осоловелым взглядом. Судя по всему, выключать свет он не более намерен. Что-то бормочет про себя и берёт книгу с тумбочки, стоящей возле кровати. Ну, вот так бы и сразу. Сажусь рядом с ним, читаю через плечо. Чтиво, прямо-таки скажем, не очень мне по вкусу, но в моём положении особо выбирать не приходится. Примерно через сотню разрушенных космических кораблей, десяток аннигилированных планет и миллионы бластерных выстрелов мой напарник перестаёт справляться с возложенными на него обязанностями и начинает засыпать с книгой в руке.
Остатки совести борются с логичным желанием снова вырвать мою жертву из объятий Морфея, и, к сожалению, одерживают победу. Прохожу сквозь запертую дверь комнаты и отправляюсь на кухню. Ловлю себя на том, что снова зачем-то переставляю ноги, хотя и парю в нескольких сантиметрах над полом. Привычка – вторая натура.
Но зато курить бросил. Хотя, казалось бы, теперь можно смело пренебрегать заветами Минздрава. Вот только сигарет для приведений пока ещё не производят… Ну, а так у нас довольно-таки развитая община. Большинство моих собратьев давным-давно живут практически полноценной жизнью в своём собственном измерении, а с представителями Homo Sapiens предпочитают не пересекаться. У нас там всякие кружки по интересам, клубы любителей пофилософствовать об аспектах загробной жизни, даже институт брака есть. Для тех, кто не наигрался в семейные отношения в предыдущем своём «телесном» воплощении, следует полагать. Время от времени у нас появляются новые лица, время от времени «старички» куда-то исчезают. Это в порядке вещей. Считается, что они отправились дальше колесить по кругу Сансары, ну а что происходит на самом деле достоверно неизвестно.
Мне с ними пока ещё не интересно, говорят, первые триста лет всегда так. Молодняк всё вьется возле людей, смотрит с ними фильмы в кинотеатрах, отрывается на концертах любимых групп, путешествует, книги вот читает. Воздействовать на физический мир мы вроде как можем, но для этого нужно прилагать огромные усилия. Хотя тут всё индивидуально. Ходит легенда об одной дамочке, которая после своего перехода на качественно иной уровень существования всё никак не могла забыть свою семью, сидела в своей старой квартире, посуду мыла пока никого не было дома, цветы поливала.
А я вот лично тарелку поднять не могу. Даже от листания страниц книги довольно быстро устаю и долгое время не могу делать ровным счетом ничего. Парю в воздухе, созерцая стену напротив. Развлечение, прямо скажем, так себе. Вот и приходится пользоваться чужими услугами…
Откидывая грустные мысли подхожу к окну кухни, любуюсь почти что полной луной. На секунду возникает мысль пройти сквозь стекло и полетать над улицей, но что-то меня останавливает. Видимо, остались дурные воспоминания о том моём триумфального выхода из окна, который и стал причиной нынешнего состояния. Надо бы слетать, посмотреть как там дела у родных. Но только не сегодня. И не завтра. Лучше в следующем месяце. В общем – обязательно слетаю…
За окном начинает светать. Растворяюсь в первых лучах заката, день - не моя стихия. Следующей ночью я материализуюсь на этом же месте. Эх, поскорее бы. Порой я задумываюсь, стоило ли так громко хлопать дверью в попытке навсегда сбежать от общества людей только для того, чтобы сейчас считать минуты до следующей возможности снова побыть среди них.